5 января 1941 года Анне Ивановне Козловой исполнилось всего шесть лет. Казалось бы, только начиналась её жизнь в большой крестьянской семье. Но все надежды на спокойное и радостное детство оборвались в одно мгновение, когда немцы вероломно ворвались в Унечу. Внезапное вторжение врага повергло в шок всё население. И сегодня Анне Ивановне сложно вспомнить точную хронологию событий, но ужас оккупации в период Великой Отечественной войны и свои детские переживания она не забудет никогда.
— Иногда память не хочет держать то, что было в твоей жизни. Утром, 22 июня 1941 года, я и три сестры лежали поперёк кровати, брат спал в другой комнате.
Послышался тихий голос матери: «Дети, тихонько вставайте, одевайтесь». Тогда на станции всегда стоял рупор, и было слышно, как уходили поезда. В этот момент раздалось сообщение, и я услышала первые слова: «Без объявления войны германские войска напали на Советский Союз». Слова эти повторялись многократно. Их слышали все и были очень встревожены, и напуганы, — с большим волнением, со слезами на глазах вспоминает Анна Ивановна, прикрывая лицо дрожащими руками.
Это был голос Молотова, который официально сообщил всему советскому народу трагическую новость о нападении фашистской Германии и начале Отечественной войны.
В тот летний день маленькая Анюта вместе с остальными детьми стала быстро одеваться, с ними собралась и мать. Отца, Ивана Ильича, дома не было. Он работал помощником машиниста на паровозе и в это время находился в очередном рейсе в Белоруссии.
Женщины с детьми вышли на улицу. Вышли все соседи и все вместе собрались в большом дворе. Из мужчин был лишь один Юрий Зайцев, инвалид, у которого родился первенец. Стоял плач, стоны, все женщины находились в отчаянии, они не понимали что делать. Это была общая беда! Никто и не представлял, что может случиться такое. Никто не знал, что ждёт их впереди.
Погоревав, все разошлись по домам. И началась страшная бомбёжка. Вражеская авиация бомбила станцию. Стоял жуткий грохот. Перед немцами стояла задача — уничтожить крупный железнодорожный узел и перекрыть движение поездов. В большом лесу недалеко от дома Ани и других соседей были сделаны окопы. По всей видимости, разговоры о том, что грядёт война, уже были, и люди заранее подготовили укрытия для спасения. Вечером, когда бомбёжка усилилась, Аня вместе с мамой Февронией Леоновной и остальными детьми направились в лес. Босиком, по несобранному урожаю, падая и разбивая ноги до крови, они спешили в окоп.
Затаив дыхание, сидели в нём до утихания бомбёжки. Иногда вылезали, и снова прятались…
Так продолжалось несколько дней подряд. А немцы уже были на улицах, заняли все дома и стояли возле каждой квартиры. С криками «Куры, яйки!» солдаты вермахта ходили по домам и изымали у жителей оккупированной территории продукты. В дом Козловых немцев не поставили, так как у них было много детей. Но они задействовали их сарай, в котором находилось кое-какое продовольствие.
В один из дней, когда закончилась бомбёжка, дети тихо сидели дома на русской печи. Раздался стук в дверь и крик со словами «Ветчини! Ветчини!». Никто не мог понять, что это значит. Сестра Ани подумала, что немцы просили ветчины, но откуда у них ветчина… Стук продолжался. Тогда старшая сестра спрыгнула с печи, подошла к двери, сняла крючок и увидела бандеровцев с красными повязками на руках, которые просили ключи от сарая. Из него они увели единственную корову, кормилицу семьи.
В это время вместе с германскими солдатами в Унече бесчинствовали неряшливые на вид венгры, именуемые мадьярами, занимавшиеся хозяйственными делами. С перьями на шляпах бродили по городу итальянцы. Разъезжая по окрестностям, большую жестокость проявляли финны, которые отбирали у мирного населения все имеющиеся продукты и тёплые вещи. Это были не люди – звери. Они делали, что хотели, властвовали и чувствовали себя хозяевами, придя на чужую землю. Однажды финны навестили и дом Ани.
В коридоре стояли огромные дубовые бочки, в которых мать для всей семьи засаливала маленькие огурчики. Внезапно и грубо в дом заскочил финн и, отшвырнув мать, направился к бочке. Мать пыталась хоть как-то защитить заготовленные соленья, но финн резко направил к её лбу пистолет. Тогда она отошла от бочек. А в это время забежали финны с вёдрами и забрали все огурцы, лишив семью хоть какого-то пропитания. Мать очень переживала, думала, как жить дальше, чем кормиться.
Долгое время немцы продолжали жить в домах. Продолжались и бомбардировки. От страшного звука бомбёжек немецкие солдаты втягивали головы в плечи. А маленькая Аня каждый вечер вместе с остальными пряталась в окопах.
Помнит она, как невыносимо кричали поросята и крупный рогатый скот, когда немцы разгромили местное подсобное хозяйство. Измученные голодом, отощавшие люди бросались туда в огонь, под бомбёжками, чтобы унести хоть небольшой кусочек мяса. Ведь есть было нечего. Выживали, как могли.
Летом за огородами на сухой песчаной почве росло огромное количество бессмертника. Всё было жёлтым вокруг. Все дети собирали эту лекарственную траву, а старшие обменивали её у немцев на какие-то мизерные деньги. Кроме этого был организован и приём грибов. Под строгим контролем осторожных немцев, люди варили суточные белые грибы, за которыми рано утром уходили в лес.
В сентябре 1941 года семья Ани отправилась в деревню, расположенную в 15 километрах от Унечи, где поселилась у папиной сестры Прасковьи Ильиничны Шлёма.
Добирались туда долго, ночью, часто останавливались. Машины тогда не ходили, только телеги. В этой деревне прожили до 1943 года. А после вернулись в Унечу.
Позже родственники Ани расскажут ей о том, как были свидетелями чудовищных зверств. На территории сенобазы они из-за скирд наблюдали за массовыми расстрелами евреев. Видели, как жестоко и безжалостно расправлялись с ними немецко-фашистские захватчики.
В 1943 году домой вернулся отец. Но он был болен. Военные привезли его из госпиталя в кальсонах, и положили на кровать. Долго время за ним ухаживала жена Феврония Леоновна. А после его забрали на лечение в больницу.
В этом же году маленькая Аня собиралась в первый класс, но заболела коклюшем. Все дети в округе заболели этой ужасной инфекционной болезнью. Как её лечить никто не знал. Для спасения детей был вызван военный врач. Так, поступление в школу Ане пришлось отложить до 1944 года.
К этому времени подлечился и отец. Но после продолжительной болезни на паровоз его уже не взяли, и он перешёл на лёгкий труд. Как железнодорожнику ему выдавали пропитание и какие-то вещи. Однажды для дочери он заказал ботинки в школу, и самый маленький размер, который ему выдали, был 38. Худенькая, с тоненькими ножками Аня пошла в школу в этих ботинках.
Сначала она училась в школе, которая располагалась в одном из приспособленных домов по улице Первомайской. Проходила сюда до зимы. После стала посещать школу, организованную для первоклассников в доме по улице 8 Марта. Во второй класс поступила в школу № 41, где проучилась до 1950 года, а с 6 класса вместе с бельцовскими ребятами ходила в школу № 39, которая была построена в этом же году.
Ученики тогда одевались бедно. В основном, дети донашивали одежду старших братьев и сестёр. Многим было не в чем ходить. Как-то один из мальчиков пришёл в школу в лаптях. И ребята стали смеяться над ним, не зная, что он из семьи, в которой воспитывалось одиннадцать детей. Ане было очень жалко его, ведь она и сама была из многодетной крестьянской семьи.
Окончив школу № 39, повзрослевшая Анна поехала поднимать текстильную промышленность, чтобы хоть как-то помочь больному отцу и своей семье. Устроилась ткачихой на суконную фабрику имени Коминтерна в Клинцах, которая в годы Великой Отечественной войны была разрушена фашистами, и восстановлена после освобождения города войсками Советской Армии. Проработала она здесь три года.
В то время Дальний Восток был гигантской новостройкой, где остро требовались руки молодых. Призыв к девушкам-комсомолкам на строительство дальневосточной железной дороги облетел всю страну. Много смелых и самоотверженных уехало в далёкий край. По вербовке уехали и старшие сестры Анны Ивановны. Но спустя время она получила телеграмму о том, что одна из сестёр находится в тяжёлом состоянии. Анне Ивановне пришлось ехать на Дальний Восток, с которого она вернулась уже в перестроечные 90-е годы.
Сегодня Анна Ивановна проживает в родном доме своего отца. За ней присматривают соседи, помогают в быту. Но часто воспоминания не дают ей покоя. Прошло уже много времени, но как бы ни старалась она вычеркнуть из памяти мрачные страницы своей жизни, они вновь и вновь всплывают у неё перед глазами, лишая спокойствия и тревожа сердце. Жестокое время навсегда оставило след в её душе, и это время она будет помнить всю свою жизнь.
Татьяна Башмакова.
12+
Дети познакомились с понятием толерантность, поговорили о чертах, присущих толерантному ...
Всё это благодаря отваге и мужеству наших мужчин. Многие из них служат по контракту, встав в ...
Во Дворце детского и юношеского творчества имени Гагарина г. Брянска прошла 11-я Всероссийская ...
Министр обороны РФ Андрей Белоусов дал поручение разработать рейтинг регионов, который будет ...
Пограничное управление ФСБ России по Брянской области информирует: с 20 января 2026 года детям ...
Так, в рамках нового нацпроекта «Инфраструктура для жизни» начиная с 2025 года, в Брянской ...
