Разговор с отцом
В год 75-летия Победы в Великой Отечественной войне я с братьями, детьми, внуками и правнуками собирался приехать в Белоруссию на братскую могилу, где похоронен мой отец, Семен Васильевич Штанько. Но пришедшая на нашу землю беда под названием «коронавирус» отменила наши планы. Мы верим, что пройдет время, и мы обязательно посетим тебя, батя, и твоих боевых товарищей. А пока в моей памяти всплывают картины последней нашей встречи, которая прошла несколько лет назад. Расскажу всё о ней и об отце.
Мой отец Семён Васильевич Штанько погиб в 1943 году. В сохраненной похоронке, которую получила моя мама Штанько Мария Васильевна сообщалось: «Ваш муж, красноармеец Штанько Семён Васильевич, 1912 года рождения, в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 15 декабря 1943 года». В графе «похоронен» написано» «Нет сведений». Спустя годы, мы установили место его захоронения. Это—братская могила в селе Возрождение Стрешенского сельского Совета Жлобинского района Гомельской области. Теперь часто навещаем место последнего боя отца и его боевых товарищей.
Я знаю своего отца только по рассказам мамы и бабушки. Моя мама жила на Орловщине. После окончания Орловского финансово экономического техникума в 1940 году по распределению попала в г. Актюбинск, в Казахстане. Работала там налоговым инспектором. Там же встретила своего Семёна, вышла замуж, родила первенца, сына Владимира. Но другой климат и тоска по малой родине заставили её попросить перевод и переехать поближе к дому. Её перераспределили в город Погар Брянской области, на ту же работу в налоговых органах. Отсюда перебраться на Орловщину было проще. И вот, летом 1941 года она вместе с моим отцом, трехлетним сыном и, будучи беременной вторым ребенком, села в поезд. Мирная жизнь прервалась неожиданно: под Унечей их состав попал под бомбежку, началась война.
Семью приютили чужие люди на улице Куйбышева, разместили в бане. Так они оказались в оккупированной немцами Унече. Отец тяжело заболел, обострилась хроническая болезнь, заработанная ещё в юности, поэтому на фронт его сразу не взяли. Вскоре родился мой брат Валентин.
25 мая 1943 года, за несколько месяцев до освобождения Брянской области от немцев, на свет появился я. Нелегко пришлось семье с тремя малолетними детьми в оккупированной немцами Унече: ни кола, ни двора, ни одной родной души рядом.
Отец после освобождения Брянщины от врагов сразу пошёл в военкомат с просьбой отправить его на фронт добровольцем. Вначале ему раз за разом отказывали, н, он был твёрд, говорил: «Я должен защищать свою Родину!» Отец покинул семью и ушёл на фронт с такими же, как он, добровольцами. Ими в то время пополнялся 220-й стрелковый полк, понесший большие потери при освобождении Бежицы. В него и был зачислен мой отец. Дивизия, в которую входил 220-й стрелковый полк, за героическое освобождение Бежицы, а погибло при этом более семисот бойцов, получила наименование Бежицкой. Освободив Брянщину от врага, Бежицкая дивизия двинулась дальше в Белоруссию.
Прошагав с винтовками за плечами всю освобожденную от немцев Брянскую область и часть Белоруссии, бойцы полка вступили в Жлобинский район Гомельской области. Поступил приказ командования остановиться и окопаться на правом берегу Днепра. Немцы были на левом более возвышенном берегу. И бойцам нужно было закрепиться на незнакомой местности, подготовиться к атаке, чтобы встретить врага во всеоружии. 14 декабря 1943 года командование полка получило новый приказ переправиться на противоположный берег Днепра и выбить засевших в окопах фашистов, закрепиться на левом берегу и ждать подхода основных сил Красной Армии. Местность, по которой бойцам предстояло идти в атаку, простреливалась немцами насквозь, у врага была более выгодная позиция. Плотным пулеметным, автоматным и артиллерийским огнём они буквально косили наших бойцов, поднявшихся в атаку по скованной крепким льдом реке. Но одна волна атаки сменялась другой, немец не выдержал и дрогнул. С криками «Ура! За Родину!» советские бойцы ворвались в траншеи врага, вступили в рукопашный бой. Враг начал отступать. Полк выполнил задачу, высота была взята. Но какой ценой!
В том страшном бою полегло много бойцов 220-стрелкового полка, в том числе и мой отец. Только спустя сутки, с помощью местных жителей всех погибших похоронили в братской могиле. Жители села Возрождение Анатолий Семенович Кришнев, Лилия Артуровна Беленкова, Федор Федорович Богдан, Николай Петрович Шамренко, Александр Иванович Жуков рассказали, нам, а им их родители, что после тех тяжелых боев в селе было четыре воинских захоронения, четыре братских могилы, в которых захоронили 2200 погибших советских воинов. Сейчас захоронения обнесены оградой, на каждом установлены мемориальные плиты с фамилиями 220 тех, кого удалось официально установить по спискам военкоматов. В центре мемориала стоит памятник советскому воину-освободителю.
Все братские могилы ухожены. Ежегодно в День Победы и в день освобождения области от врага у памятника проходят торжественные митинги, на которые собираются все жители окрестных сел от мала до велика. «Мы, белорусы, свято чтим память советских солдат, отдавших свои молодые жизни за наше мирное и светлое будущее. Мы никогда не забудем подвиг Русского солдата. Нашим детям и внукам передадим эту память»,— говорили белорусы, участники митинга 9 Мая 2016 года. Народ Белоруссии всегда чувствует крепкую руку братского русского народа. В этом я лично убедился, увидев и услышав жителей белорусского села, пришедших почтить память погибших русских солдат. Они возложили венки к подножию памятника воину-освободителю, живые цветы—красные тюльпаны и алые гвоздики легли на мемориальные плиты, где золотыми буквами написаны фамилии погибших воинов. Цветы в этот день были в руках не только взрослых, но и каждого ребенка—от малыша до старшеклассника. Воистину, память священна и передаётся из поколения в поколение. В тот день на митинг приехали родственники погибших воинов их дети, внуки и правнуки из Брянской, Орловской и других областей России, Казахстана, Украины, прибалтийских государств. Все были едины в этот день. Всех нас объединила общая Память. И каждый из нас в этот Святой день мысленно обратился к своему погибшему отцу, брату, деду…
Моему отцу в день его гибели только-только исполнилось 26 лет, а его сыновьям сегодня уже под 80 лет… Отец обещал нам вернуться живым, но ему не суждено было увидеть, как росли и взрослели его сыновья, увидеть своих внуков и правнуков. Каким был мой отец, я знаю по фотографиям. Он был красивым и сильным человеком, мама любила его и до последних дней своей жизни хранила верность своему любимому Семёну. Она так и не вышла замуж, несмотря на похоронку, надеялась на чудо. А вдруг произошла ошибка, и муж вернется.
В одном из писем с фронта, датированным ноябрем 1943 года, отец писал: «Любимые Маруся, мамочка, так он обращался к своей теще, Марфе Ильиничне Козловой, и сыночки мои милые Вова. Валя и Женя. Я жив и здоров. У нас в полку и роте царит хорошее, бодрое настроение, все мы надеемся, на скорую победу над врагом. Мы уже находимся в Белоруссии, выбиваем фашистов из сел и деревень. Наши солдаты — геройские парни. Они отважные и боевые. В бой идут смело. Мы знаем, за что мы воюем. Мы уже научились бить фрицев так, что после нашего наступления на поле боя остаются лежать сотни убитых нами врагов. Нам их не жалко, хотя в душе понимаем, что у каждого на их родине, далеко от места, где фриц нашёл свою смерть, его ждут матери и дети, жены и сестры. Но война все расставила по полочкам. Мы знаем где враг, и будем бить его до последнего, пока не очистим свою Родину от этой поганой нечисти. Маруся, береги сыновей. Мои вещи не храни. Если понадобятся деньги, продай их и купи детям продукты, хлебушка, картошки. Живы будем, все наверстаем. Крепко обнимаю. Целую всех вас. Ваш папка. Сеня.»
Есть и ещё несколько писем от отца, похожих друг на друга. Читая и в сотый, тысячный раз, перечитывая их, я чувствую, как крепко отец любил нашу маму, Родину и нас, своих сыновей, как он любил жизнь и верил в победу! В последнем письме от отца, написанном в декабре 1943 года, накануне его гибели, он написал: «Я очень скучаю по вам и с нетерпением жду от вас весточки. Я пишу вам, когда выпадает свободное время. У меня все хорошо, здоров, не хвораю. А как вы там живете? Я вас очень люблю, жду встречи с вами. Верьте мне. Я вернусь живым, только ждите меня домой. Крепко целую и обнимаю вас всех. Ваш отец муж и красноармеец Штанько Семён». Эти письма сохранил мой старший брат Владимир. В них—вся короткая жизнь отца.
…Сейчас мы можем только мысленно поговорить с отцом. В День Победы я с братьями, с внуками и правнуками, всей огромной семьей собираемся за праздничным столом, вспоминаем тебя, рассказываем тебе о наших делах, земной жизни, на видном месте стоит твоя фотография, на ней ты молодой и твоя Маруся. Никогда не забываем тебя, бываем у могилы, где ты захоронен вместе с другими бойцами.
На могильной плите золотом написана родная фамилия— Штанько С.В. Я мысленно беседую с тобой. «Здравствуй, отец, вот мы снова приехали навестить тебя. Знаешь, папа, ты можешь гордиться нами, твои сыновья выросли, у всех свои семьи, и дети – твои внуки. У тебя 25 внуков, правнуков и праправнуков. Мы тобой гордимся, помним тебя и никогда не забудем. Твоя любимая Марусенька осталась верной тебе до самой смерти. Одного тебя любила и умерла солдатской вдовой. Наказ твой она сдержала, сберегла, вырастила сынов достойными людьми, патриотами своей Родины. У старшего сына Володи прекрасные дети. У сына Игоря растут двое деток, а сам он весь в отца, твоего сына Владимира, работает в одном из местных вузов преподавателем. Сын твой Володя получил два высших образования, почти 40 лет проработал педагогом в профессиональных училищах Унечи. Он—отличник профессионально-технического образования России, ветеран труда, сейчас на пенсии, ему 81 год.
Твоему второму сыну Валентину 79 лет. Жизнь сложилась также хорошо. Он ветеран труда. Воспитал двух сыновей и дочь. Он уже прадед. Многого в жизни достиг, почти сорок лет трудился в Унечском линейном узле связи. Это он со своими специалистами провел радио и телефон во все села и деревни Унечского района, телефонизировал и радиофицировал многие населенные пункты Брянской области. Почти 20 лет был заместителем начальника, а затем более 10 лет руководил коллективом ЭТУС в Унече, куда пришёл работать после окончания Смоленского техникума связи. Воспитал двух сыновей и дочь, у него шесть внуков и правнучка.
Я, твой младший сын Женя, хотя мне уже 77 лет. Окончил педагогический вуз. Имею воинское звание капитана Советской Армии, ветеран труда, отличник профессионально технического образования России. За свой честный и добросовестный труд имею награды от государства. Был директором профессионально-технического лицея почти двадцать лет. У меня крепкая семья. Три дочери , три внука, 4 внучки, 2 правнучки.
Всего у тебя, отец 3 внука, 7 внучек, 12 правнуков и 5 проправнучек. Все мы тебя любим, помним и гордимся тобой, отец. Видишь отец, какая большая и хорошая у тебя семья.
Мы привозим алые гвоздики, яркие тюльпаны и кладем на все мраморные плиты, где покоятся твои фронтовые товарищи. Хотя ничего о них не знаем, мы чтим их память, зная, что погибли они в бою за нашу Родину.
В тот день митинг подходил к концу. Уже были возложены венки, живые цветы, как вдруг кто-то, подняв голову к небу, воскликнул: «Поглядите, журавли!» Все, словно завороженные, молча наблюдали, как семь больших белых птиц ровным строем подлетели к братским могилам и, сделав два почетных круга, медленно полетели вдаль, нежно взмахивая крыльями, словно прощаясь с людьми и погибшими воинами. Думаю, провожая их взглядами, многие произносили гамзатовские строчки:
«Мне кажется порою,
что солдаты.
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли
когда-то,
А превратились в белых
журавлей»…
До свидания, отец! Я знаю точно, что ты услышал меня…
Евгений ШТАНЬКО, г. Брянск.
