Молодость, войной опалённая
Я, Людмила Петровна Корхова (Кулинчик), родилась 2 января 1943 года в партизанском отряде «За Родину» 4-ой Клетнянской бригады, которая базировалась в лесу возле села Хомяковка Мглинского района. Из рассказов моей матери Марии Титовны и моего отца Петра Павловича Кулинчик я узнала, как в начале июня 1943 года моего деда Тита Ивановича Максименко, мою маму и меня (пятимесячную) по доносу односельчанина за связь с партизанами, заточили в Мглинскую тюрьму.
Это произошло в селе Шеверды Мглинского района. Мой отец до войны, с 1935 года работал в паровозном депо. На фронт его не забрали, а оставили работать в тылу врага, в депо у немцев. Подпольщики проводили постоянно диверсии. Подорвав в депо паровозный круг, ушли всей группой в партизанский отряд села Хомяковка. Мой отец был в небольшом отряде разведчиком-подрывником. Командовал отрядом Филипп Андреевич Зайцев, после войны долго работавший в администрации г.Мглина. Он часто встречался с моими родными, и я слышала много воспоминаний о жизни в партизанском отряде.
Мой дед крепкий, высокий украинец, потомственный мельник. Его дом находился на окраине села возле леса, недалеко находилась и мельница. Дед молол муку, в соседнем доме пекли хлеб, который потом связные уносили в отряд. В начале 1943 года моя мать с группой женщин-связных пришла забрать хлеб, муку и имеющиеся сведения для отряда, и показать родным меня.
Когда бабушка ушла провожать связных, к дому подъехали на мотоциклах немцы, а за ними на подводах полицаи. Перевернув все в доме и на мельнице, избили деда и бросили его в телегу, туда же посадили мою мать вместе со мною.
Привезли нас в центр села, где собрали односельчан. Там снова принялись избивать деда, требуя, чтобы он указал на тех, кто еще помогал партизанам. После этого нас увезли в Мглинскую тюрьму. Нас с матерью поместили в камеру, где находились еще 9 человек. Сидеть и спать приходилось на лохмотьях и на сене.
Почти каждую ночь поднимался шум в коридоре, это кого-то увозили к селу Беловодка, в овраг на расстрел. Несколько раз по Мглину пускали слухи, что расстреляют Тита с дочкой и внучкой. Наверное, думали, что партизаны придут нас освобождать. Но у небольшого отряда разведчиков-подрывников был приказ не вступать в боевые действия.
17 августа немцы уходили из г.Мглина, остались только те, кто должен был расстрелять узников и уйти. Около 23 часов 18 августа в партизанский отряд прибежал мальчик лет 13-14 и сказал, что утром расстреляют всех в тюрьме. В отряде был еще мамин двоюродный брат Алексей Степанович Семеко. Вместе с моим отцом они подошли к командиру отряда и сказали: «Будь, что будет, но мы идем во Мглин». Немного подумав, Зайцев скомандовал: «Всем в ружьё». Тропами они бежали до Мглина 12 километров. В эту ночь в тюрьме никто не спал, знали, что утром всех казнят. Вдруг завыла серена, поднялась суматоха.
Все знали, что фронт близко. Но не могли и подумать, что это партизаны. Это был тяжелый момент, узники решили, что это сигнал к расстрелу. Все начали прощаться друг с другом, обнимались, плакали. Послышались выстрелы, в коридоре началась беготня. Вскоре стало ясно, что это партизаны. Командир приказал всем отходить к кладбищу. Моего деда вынесли сидевшие с ним в камере лётчик Василий Соколов и ещё один мужчина. Моя мама, хорошо знавшая эти места, взялась вывести группу. К утру, они добрались до партизанской зоны у поселка Октябрь. Сразу по населенному пункту разнеслась весть, что тюрьму освободили партизаны. В дом маминого дяди Ивана Ивановича Чурока стали собираться жители посёлка. Люди угощали беглецов всем, что у них было. Один старик принес даже кусочек сахара. А когда увидели меня, окровавленную от укусов клопов, на мне не было живого места, стали все плакать. Меня искупали в настоях трав, положили спать. Я проспала сутки. Днем пришел мой отец с группой партизан, нас забрали в отряд. Папа меня сонную нес на руках, и всё прислушивался — жива ли я? Моему деду предложили отправиться на лечение в Москву, но он отказался и умер от полученных ран и побоев в 1 марта 1945 года. Отец на второй день после освобождения Унечи пошёл в военкомат, откуда его направили на работу в локомотивное депо. Трудился он и слесарем, и бригадиром, и машинистом, и мастером цеха. Являлся почётным железнодорожником, награждён орденом «Отечественной войны» второй степени, медалями «Партизану Отечественной войны» первой и второй степеней. Мои родители вырастили и достойно воспитали шестерых детей.
И ещё я хочу рассказать об отважной партизанке, связной этого отряда, моей тёте Матрёне Титовне Морозовой (Максименко). Её муж офицер служил в Закарпатье. Зная, что скоро начнётся война, жену и пятилетнюю дочь он отправил к себе на родину в село Шеверды. Так как у деда была явочная хата, Матрёна стала связной. Она была очень отважная и ничего не боялась. Добиралась на лошади лесом до Коржовки, а потом пешком до Унечи. Доставляла взрывчатку к депо.
Немцам стало известно про связную, стали они её выслеживать. Благо Матрёна была маленького роста, стала переодеваться в мальчишку, продолжая успешно выполнять задания.
Спасла Матрёна Тихоновна и ценного для отряда человека, хирурга, работающего на немцев. Через разведчицу он передавал лекарства для партизан. Немцы стали его подозревать, устроили слежку. Руководством отряда решено было вывести доктора из Унечи. С нескольких попыток Матрёне это удалось. После войны спасённый доктор работал в Брянске.
За помощь в подрыве паровозного круга, за спасение хирурга, за работу связисткой Матрёна Морозова была награждена медалями «Партизану Отечественной войны» первой и второй степеней.
В конце пятидесятых годов она переехала в Кемерово. На областном телевидении отважной разведчице была посвящена передача, в которой она рассказала о подвиге Брянских партизан и подпольщиков. Администрация города присвоила ей звание «Почётный гражданин Кузбасса» и выделила двухкомнатную квартиру.
Рассказали мне родители и о трагедии, произошедшей в селе Буда Вовницкая Унечского района. Во время войны жила там красивая молодая женщина Софья Степановна Семыко с четырьмя малолетними мальчишками. Двое были её сыновья, двое – дети её брата Алексея Степановича. Он и его жена Нина Ивановна были партизанами отряда «За Родину».
Узнав о том, что в семье живут дети народных мстителей, немцы бросили Софью с малышами в подвал, высыпали туда солому и подожгли. Женщине чудом удалось с одним ребёнком выбраться из горящего ада. Вскоре мальчик умер.
Пострадавшую, с сильнейшими ожогами самолётом отправили в Москву. Врачам удалось спасти жизнь молодой женщины. Когда с фронта вернулся её муж Василий, Софья, стесняясь своего изуродованного тела, долго от него пряталась у родственников. Но любовь победила. Они прожили долгую счастливую жизнь – построили добротный дом, родили троих детей, вели хорошее хозяйство.
Алексей Степанович и Нина Ивановна Семеко после войны жили в Гомеле. Каждый год приезжали в Буду на могилы своих детей и близких. Всегда встречались с моими родителями, вспоминали тревожное военное время.
Л. Корхова, малолетняя узница.
На снимке: сидят – Нина Ивановна и Алексей Степанович Семеко; стоят Мария Титовна и Пётр Павлович Кулинчик.
